Когда читаешь восторженные впечатления о гей-парадах, так и хочется спросить их авторов - а хотели бы ли они, чтобы их дети были геями и лесбиянками, чтобы у них никогда не было своих собственных детей, а род их прекратился? Но это как раз тот результат, к которому неизбежно приводит целенаправленное культивирование этих идей в обществе. Думаю, что отвечая на эти вопросы, авторы были бы не столь благодушны. Так и автор репортажа о недавнем Тель-Авивском гей-параде, Алла Борисова, ни слова не пишет о том, ради чего собственно собралось это множество народа на Тель-Авивском гей-параде, какова идея этого празднества гордости человеческой плоти. Ее привлекает толерантность, по которой так истолковались выходцы из бывшего СССР. Она с содроганием вспоминает как разогнали подобный гей-парад в России и поет хвалу израильской свободе. А меня всегда удивляло, почему подобные мероприятия собирали тысячные аудитории, а вот когда нужно проявить солидарность с неимущими слоями населения или выступить с требованиями пенсионной реформы, приходят еденицы. Видно потому, что общество не готово вести реальную борьбу за свободу и достоинство, и ему нужны зрелища. Хлеба и зрелищ всегда хотят толпы. Народ хочет праздника. А еще вероятно, потому что подобные мероприятия выгодны властьимущим, которые может быть, и их финансируют. Смысл - дать народу внешние свободы, чтобы отнять истинное достоинство, внутренние содержание. Народ всегда больше реагировал на яркую внешнюю обертку, чем на начинку и внутреннее содержание. Так общество Германии радостно приветствовало Гитлера, не вникая в сущность его идеологии.
А ещё в этом деле люди любят крайности. С одной стороны восторженная приверженность к толерантности, а с другой - религиозная фанатичная нетерпимость, которая достигает обратного результата и люди уже присоединяются к гей-парадам из-за отвращения к насилию. Но одно дело - дискриминировать больных (а во многих случаях это болезнь), а другое - культивировать извращения. Тогда как нужно дать ясную четкую оценку этого явления и раскрыть его аморальную суть, чтобы не привлекать к нему нерастленные души.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Саша, вы - молодец! Обсуждать такую тему сегодня никто не желает. Мы, наблюдая то, что происходит, как сказал пр.Даниил, "на святом месте, где не должно", искренне скорбим за Израиль, что его руководство допустило всё это, и народ, давший Тору, Закон Бога Всевышнего миру...
Читатель
2016-06-08 04:09:30
Саша, вы - молодец! Обсуждать такую тему сегодня никто не желает. Мы, наблюдая то, что происходит, как сказал пр.Даниил, "на святом месте, где не должно", искренне скорбим за Израиль, что его руководство допустило всё это, и народ, давший Тору, Закон Бога Всевышнего миру...
Читатель
2016-06-08 04:10:59
Прошу прощения, ошибочно послал отзыв дважды... Комментарий автора: Спасибо за отклик!
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
